Часть первая: "У ног, что мне всего дороже, ваш раб вдвойне я с этих пор..."
(бравурная)

"Был пиратом жадный Билли,
Правда, Билли не любили
Ни матросы, ни пираты, ни детишки, ни родня.
Да! И не мог умерить Билли
Аппетиты крокодильи.
И чтобы Билли не побили
Просто не было ни дня!.."

Таинственные убийства эпохи королевы Виктории... Сколько умов в течение скольких веков продолжают будоражить они снова и снова, заставляя читателей вглядываться в молочную пелену густого тумана, напускаемого авторами детективных романов о преступлениях вымышленных, и обращаться в поисках разгадки к полицейским архивам, хранящим сотни томов о преступлениях вполне реальных, тех неугомонных любопытных, что мнят себя логиками, овладевшими искусством дедукции в совершенстве, далеко превосходящем способности гениального сыщика с Бейкер Стрит 221 B... Новоявленного "мсье Бертильона", которого упоминал в разговоре с легендарными Шерлоком Холмсом и доктором Ватсоном не менее известный доктор Мортимер, зовут Julian Fellowes... И в этот раз он решил расставить все точки над "И" в таинственном и леденящем кровь преступлении, оставшемся в криминальной истории Британии "Убийством Чарльза Браво" или попросту "Убийством в Priory"...

"Все герои данной драмы
От флибустьера и до магистра наук
Сойдутся на краю вот этой ямы,
Где Флинт зарыл с пиастрами сундук.
Начнется все со старой карты.
В итоге кое-кто не соберет костей,
А островок, что мог бы быть курортом,
Объектом станет дьявольских страстей".

"Hot water! Bring me some hot water for God's sake!" - этот крик, полный отчаяния и боли, заставивший замереть от ужаса всех обитателей элитного викторианского особняка, как еще бодрствующих, так и уже успевших отойти ко сну, прозвучал в ночь на 21 апреля 1876 года и положил начало длительной и мучительной агонии, продолжавшейся, по мнению опытных аналитиков, от двух до трех суток и завершившейся, в конце концов, смертью Charles Bravo - молодого преуспевающего адвоката, мужчины "приятного во всех отношениях", прожившего в "счастливом браке" с весьма богатой и "исключительно прекрасной" женой четыре коротких, но незабываемых месяца...
А как хорошо все начиналось…

"Любимая, я тебя поведу
К самому краю Вселенной!
Я подарю тебе эту звезду!
Светом нетленным
Будет она озарять тебе в путь
В Бесконечность..."

Charles Delauney Turner родился в 1845, сын Augustus Charles Turner и Mary Turner, взял фамилию Bravo от усыновившего его Joseph Bravo. Чарльз стал адвокатом и ко времени женитьбы на Florence Ricardo имел любовницу и внебрачную дочь.
Его богатая жена Florance уже однажды была замужем за Alexander Louis Ricardo, но ушла от него из-за его бесконечных измен и безудержного алкоголизма. Будучи замужней, имела внебрачный роман с человеком намного старше себя - Dr James Manby Gully, врачом, практикующим в светском обществе, который так же был женат в это время, и по этой причине, в буквальном смысле, собственноручно избавил Флоранс от их так недавно зачатого совместно ребенка... Узнав обо всех этих "злоключениях несчастной", общество и семья подвергли ее жестокой обструкции, запретив появляться в пределах своей видимости...
Как видите, не стоит задаваться вопросом были ли новоявленные жених и невеста мужчиной и женщиной нравственными... Тем более, что свершив таинство брака 3 декабря 1875 года (спустя четыре года после смерти распутного алкоголика Рикардо) они, по всей видимости, решили начать новую прекрасную жизнь, совершенно лишенную рвущих душу воспоминаний о прошлых любовях, размышлений о живых и сознательно утраченных отпрысках, а также взаимных попреков, оскорблений и корыстолюбия...

"Произойдут передряги,
Погони, драки, кровь, убийства и обман.
Из-за клочка вот этой вот бумаги.
На ней изображен какой-то план.
Всему виною ДЕНЬГИ ДЕНЬГИ ДЕНЬГИ!
Все зло от них… Мне б век их не видать...
За мной пришли… Спасибо за вниманье...
Сейчас должно быть будут убивать..."

Щедрость супругов была горячей, взаимной и не знающих никаких разумных пределов...
С самого начала совместной жизни слегка уже не в юном возрасте супруга неколебимо решила придерживаться своих "трудовых" накоплений, в чем очень поспособствовали ей новые английские законы того времени, и в частности, Married Women's Property Act 1870...

Это встретило решительное "приветствие" со стороны Чарльза, у которого в независимости от собственной принадлежности к судейской братии были на некоторые новшества крючкотворов-законников свои взгляды... Поощряя супругу к дальнейшей щедрости счастливый муж не пренебрегал нечастым рукоприкладством, навязыванием принудительных супружеских радостей, а равно страстными внушениями с призывами к ограничению расточительства и попустительства в отношении несовместных, пока еще, средств...

"Мечтал дожить свой век в достатке,
Но у пиратов честь не ходовой товар.
Вам честь вручают в виде черной метки,
Шесть грамм свинца – вот весь ваш гонорар..."

Вот, кажется, и вся схема конфликта, предложенная для изображения создателями этой документальной драмы BBC Julian Fellowes Investigates: A Most Mysterious Murder...
Однако, Майкл, пропуская образ Чарльза Браво через себя и создавая на экране личность неоднозначную, противоречивую и спорную, переворачивает все с ног на голову, смешивая карты, путая акценты, навязываемые повествованием, ставя под сомнения как все гипотезы, выдвигаемые современниками самого Чарльза, проводившими безрезультатное дознание, так и версии, выдвигаемые появляющимся в самые неподходящие моменты на экране вездесущим Julian Fellowes...
Наблюдение за молодым человеком в первые визиты к богатой вдове не оставляют сомнений в его плотской заинтересованности объектом и признании некоторого ее превосходства, как человека житейски более умудренного и обладающего незаурядным умом... Ему приятны мысли о будущем браке не только с точки зрения материальной заинтересованности...

"Вы мой ангел... Вы мой идеал...
Моя звездочка... ягодка.. рыбка...
Зубки – жемчуг, а губки – коралл...
Хороши также грудь и улыбка...
Я таких никогда не встречал...
Пусть исправится эта ошибка..."

Чарльз смотрит на Флоранс "как кот на сало" и даже... О, Боже! Боже!... облизывается в предвкушении "райских кушч", показывая нам кончик языка... Вне всякого сомнения, он считает вдовушку дамой достойной во всех отношениях... а партию, несомненно выгодной...
Присмотритесь к первому их разговору и вы убедитесь, что дело обстоит именно так...

Однако бабушки, убеждая внучек "никогда не показывать любимому мужчине всего своего зада", печально правы… И Флоранс, решив во время одного из следующих свиданий раскрыть человеку, уже успевшему сделать ей предложение руки и сердца, подноготную личного прошлого во всей его неприглядности (вплоть до подробностей связи с почтенного возраста другом семьи и утраты ребенка от него зачатого) терпит поражение с утратой всех прежних дарованных привилегий...
Все меняется немедленно без презумпции и возможности подачи апелляции...
Леди и джентльмены... не надо пафосных слов о мужском великодушии и необходимости прощения ближнему своему... То были времена викторианской морали и пуританской нравственности (или наоборот... какая разница)... И то, что было позволено владетелям этой жизни – мужчинам-Юпитерам, не было дозволено женщинам-бычкам никоим образом...
Мы зрим окаменелости лица Чарльза... грунтовку гипсом... глыбу мрамора с едва отсеченными кусками...
Мучительные размышления о необходимости отказа себе в обещанных уже материально-плотских сюрпризах...
Грудь и бедра Mrs. Ricardo, перепутавшиеся в мыслях с приличным капиталом и роскошным особнячком, так похожим на сверкающее маленькое королевство... Австралийские миллионы в обмен на зажатое прищепками мужское самолюбие...
Посулив себе в будущем компенсацию за все пережитые сейчас неудобства, Чарльз сулит Флоранс забвение прошлых грешков и безоблачное счастье при условии недопущения ошибок в дальнейшем...
Ах, почему... почему он не сказал подобно нашему соотечественнику Князю Андрею (герой романа Льва Толстого "Война и мир") истинную в разумности своей фразу: "Падшую женщину можно простить... Но я не говорил, что я могу простить..."
Они жили бы раздельно долго и счастливо и, возможно, умерли бы в один день и час, совершенно об этом не подозревая...

"Казалось нам, что мы у цели
Отправив на тот свет попутно много душ,
И все, кто до финала уцелели,
Получат причитающийся куш..."

Часть вторая: "С коварным ядом белены во фляге..."
(разлучная)

Однако мы заболтались, или запелись... а ведь нам еще нужно успеть сбегать туда и обратно, развенчать все предлагаемые необоснованные версии и, дойдя до конца невеселой истории про Чарльза Браво, узнать чуть больше, чем нам предлагали...

Версия: "Суицид"...

Выдвинута компаньонкой Mrs. Cox, заявившей на дознании, что когда они однажды остались с Чарльзом вдвоем, он признался ей, что выпил яд…

А как же "мое маленькое королевство"?.. Упоение владением этим сверкающим островком сквозит в каждом слове и взгляде молодого человека, когда он обещает брату продемонстрировать все чудеса того, что ему принадлежит...
Часть исполненной мечты, которая должна, во что бы то ни стало, осуществиться полностью... А уж средства-то он подберет, припомнив весь свой юридический и медицинский опыт...
Нет, леди и джентльмены, такие люди, как тот, что предстает перед нами в исполнении Майкла, руки на себя накладывать не станут, а уж причинять страдания своему телу не имеют намерения никогда и ни при каких обстоятельствах...
Ну... разве, что булыжнику какому-нибудь, что то и дело подворачивается под ноги... Так это же к самому себе никакого отношения не имеет...
Впрочем, и сама Mrs. Cox на слишком долго настаивала на данной версии, перенаправив все подозрения на бывшего любовника своей подруги доктора Галли, который, якобы любезно предоставил в ее распоряжение бутылочку с "лекарственным средством" под названием "Антимоний" для Флоранс...

Версия: "САМОотравление по ошибке"...

Не более достойная внимания и доверия чем первая... основывается на том, что перед сном, для того, чтобы унять зубную боль, часто беспокоившую будущего Покойного в ночное время, он принимал порошок опия... Вещество, по внешнему своему виду (особенно при слабом освещении и темном стекле) чрезвычайно сходному с антимонием (сурьмой), хранившемуся в домашних закромах Priory в опять-таки чрезвычайно схожих на первый взгляд зеленых пузыриках...
Однако наш знакомец Чарльз, судя по всем поступкам, демонстрируемых нашему вниманию с экрана, предстает человеком педантичным, внимательным к любой запятой, отделяющую в счетах на оплату фунты от центов, не спешащему и не суетящемуся никогда и ни при каких обстоятельствах, впадающему в ярость и бешенство только тогда, когда это может быть полезным ему самому...
Такие, как он, всегда помнят куда именно они ставят или кладут оставляемый на время предмет, чтобы позднее именно там его и обнаружить... И никогда не сомневаются все ли еще это тот же предмет... Никогда ничего не путают... Никогда ничего не теряют и не забывают...
Это тоже таит в себе опасность...
Ведь если чья-то заботливая рука заменит темный зеленого бутылочного стекла флакончик с порошком опиума, на такой же пузырек с совсем другим содержимым, жертва уверенности в собственной непогрешимости может насыпать его в графин с водой, не подвергая правильность собственного поступка никаким сомнениям... Именно последнее предположение и позволяет склоняться вашим покорным слугам (то есть, нам) в пользу

версии третьей: Злодейское убийство или "Почти несчастный Гамлета отец..."
которая имеет в своем распоряжении трех основных подозреваемых:

Florance Bravo... жена...

уставшая от бесконечной скупости, придирок, упреков, требований удовлетворить любые желания дорогого мужа и дать ему то, что с таким удовольствием некогда давала доктору Галли...
побоев, неукоснительно следующих за проявлениями ее якобы "упрямства, недостойного поведения, строптивости, нежелания уступить и предоставить, наконец, в полное его распоряжение все имеющиеся у нее в наличии средства"...
непрекращающихся вспышек ревности по поводу и без, и прочих мелких унижений, доставлявших Чарльзу неизъяснимое наслаждение...

Компаньонка Флоранс Mrs. Cox и достаточно близкая знакомица родителей Чарльза...

живущая в доме, ему принадлежащему, не имеющая к существованию никаких собственных средств, и посему, пребывающая в постоянном страхе быть выдворенной из нагретого жилища по причине любой придуманной им ее провинности… Страх, тем более утомительный, что подогревался он Чарльзом Браво ежедневно... трепетно... с любовью, подобной упоению кота, держащему в лапах хвост мыши и имеющему возможность по собственному желанию окунать ее с головой, скажем, в горшок с молоком и, частично дав захлебнуться, вытаскивающему еще живой на поверхность...

Конюх George Griffiths...

незадолго до того уволенный вспыльчивым Чарльзом за то, что тот позволил себе не проявить к Хозяину должного уважения и выказав одновременно с этим слишком явное свое почтение к доктору Галли...

Средств у каждого из трех подозреваемых для осуществления злодеяния было слишком достаточно, для того, чтобы ими не воспользоваться…

"Вот и все, и нету Билла.
Жадность Билла погубила.
Он лежит на дне из ила, в жизни мало что успев.
Жадность хуже, чем холера.
Жадность губит флибустьера.
Повторяйте с нами, сэры,
Этой песенки припев".

В таинственном этом деле есть еще один странный акцент, менее всего говорящий в поддержку мнения, что "мало какой человек на свете заслуживает смерти в таких мучениях"... даже если он был жаден, скуп, капризен, весьма жестким в обращении с окружающими... одним словом, практически невыносимым...
Назовем его: "Я тебя поведу к самому краю Вселенной…"

Чарльз Браво не предоставил никаких объяснений о своем состоянии и предшествующих этому обстоятельствах лечащим врачам, что повлекло за собой подозрения в том, что пострадавшему самому было что скрывать... Собственно, побочная гипотеза состоит в том, что он, возможно, сам травил супругу (хронически недомогавшую во все время своего нового замужества) небольшими дозами антимония с целью завладеть после ее смерти всем состоянием...
Однако как странно… Мы видим человека, который страстно желает иметь законного наследника...
Которому нужна не столько женщина для получения наслаждения, но сосуд... средство для вынашивания продолжателя рода Браво, который станет наследником всего, что сумеет для него сберечь и приумножить отец... Мужчину, который гордится беременностью жены и ждет благополучного появления на свет первого своего ребенка...
Что-то кроется за этим его желанием... То, что навсегда останется там... за кадром... о чем нам никогда не узнать...
И вот что еще легко можно увидеть, наблюдая за Чарльзом...
Его нежное и искреннее отношение к другу...
трепетное уважение к мнению матери и уверенность в том, что оно - единственно верное...
болезненная раздражительность при одном только упоминании имени бывшего любовника Флоранс...
требование о немедленном отъезде доктора Галли из города, чтобы Никто и Ничто больше не смели напоминать о прошлом жены, снова и снова пятнающем доброе имя Браво...
сознание того, что всем известно давнее ее падение, и это уязвляет его гордость, днем и ночью вызывая потребность в бесконечном и безотчетном мщении...

Так вступает в противоречие заданность сценария и искренность передачи образа... Это интересно и радостно... Потому что ты совершенно не знаешь, и даже уже не пытаешься предугадать: "А что в следующий раз припасет для тебя Майкл?.." Но не сомневаешься в том, что это будет еще одно личное его Чудо...
Julian Fellowes Investigates: A Most Mysterious Murder, было пилотным выпуском BBC... Гениальный расследователь загадочных преступлений викторианской эпохи появляется в финальной сцене с фразой, не нуждающейся ни в каких комментариях:
"Чарльз Браво убил Чарльза Браво"... "удивительно... определенно всегда есть "жало в хвосте"... Его жена и сын, по его собственному свидетельству, сказали ему, что он ошибся...
Мы к ним присоединяемся...
А вы?..

Раз, два, три, четыре, пять,
Жадный век от века,
Раз, два, три, четыре, пять,
Разве не калека?
Раз, два, три, четыре, пять,
Если жадным будешь,
Раз, два, три, четыре, пять,
Сам себя погубишь.
Сам себя погубишь.
Сам себя погубишь.